Я повез ребенка за сто земель,
показать, что пыль, а не карамель
на зубах хрустит у людей, и жаль,
что у них каждый день из семи — печаль,
что они бедны, пока мы богаты,
что от горя крыши домов покаты,
что не всем — бассейн, палисад и вилла,
что судьба кого-то в руках сдавила
и никак не вытащить, не помочь.

Мы с ребенком перекантовались ночь
в захудалой хижине рыбака.
Исколов соломой себе бока,
я ворочался долго и встал без сил,
по дороге домой у сынка спросил:
— Ты увидел, как люди бедны бывают,
ноги в пыль дорожную обувают?

Сын ответил:
— Да.
Эта пыль — живая.
Вот у нас — собака сторожевая,
а у них там целых четыре пса,
вот у нас бассейн — а у них есть бухта,
я, как только увидел, воскликнул «Ух ты!»,
вот у нас сто ламп освещают сад,
а у них там звезды на небесах,
во дворе ты маме поставил зонт,
чтоб она отдыхала; а горизонт —
он такой, что края его не видны
даже в самых ярких лучах заката.

Папа,
как же те рыбаки богаты,
папа,
я увидел, как мы бедны.

И лишился я дара речи, с коня я слез,
и увидел, как руки раскинул лес,
и услышал, как небо над головой
говорит мне,
что я —
живой.


Стефания Данилова